Исследование, проведённое во Франции, показало, что гиперлактатемия, хотя и является относительно нередким явлением у детей, рождённых ВИЧ-инфицированными матерями, не имеет значимой связи с приёмом аналогов нуклеозидов и не может рассматриваться в качестве маркера митохондриальной токсичности.
У детей раннего возраста, получающих длительную антиретровирусную терапию, включающую аналоги нуклеозидов, для профилактики перинатального ВИЧ-инфицирования, была описана митохондриальная токсичность, проявлявшаяся повышением концентрации лактата (молочной кислоты) в плазме крови, в силу чего было предложено рассматривать данный показатель в качестве скринингового суррогатного маркера митохондриальной дисфункции. В то же время достоверных доказательств вышеизложенному до сих пор получено не было.
С целью прояснить данный вопрос Ekouevi D.K. и соавт. (Франция), было выполнено сравнительное проспективное исследование по оценке частоты развития гиперлактатемии у детей ВИЧ-инфицированных женщин, получавших различные варианты антиретровирусной терапии. Наблюдение за участницами исследования начинали с III триместра беременности и продолжали вплоть до достижения ребёнком трёхмесячного возраста. Участники исследования получали один из трёх нижеуказанных режимов антиретровирусной терапии:
| № | Беременная женщина | Ребёнок |
|---|
| Исследуемая группа |
| 1 | зидовудин с III триместра +
невирапин 1 доза перед родами | зидовудин в течение первых 7 дн +
невирапин 1 доза на 3 день |
| 2 | зидовудин с III триместра +
ламивудин с III триместра +
невирапин 1 доза перед родами | зидовудин в течение первых 7 дн +
невирапин 1 доза на 3 день |
| Контрольная группа |
| 3 | невирапин 1 доза перед родами | – |
Определение концентрации лактата в плазме крови проводилось на 4, 6 и 12 неделе жизни детей с использованием автоматического биохимического анализатора «Cobas Integra 400».
Всего в ходе исследования было собрано 836 образцов плазмы крови 338 детей (262 исследуемой и 76 контрольной группы). Средняя концентрация лактата в плазме крови составляла 1,8 мМоль/л (межквартильный размах 1,2-2,7 мМоль/л).
Повышение концентрации до ≥2,5 мМоль/л, что расценивалось как гиперлактатемия, отмечалось у 39 из 292 детей, у которых определение данного показателя производилось 2 и более раз. При этом частота выявления гиперлактатемии в исследовавшейся группе значимо не отличалась от таковой в контрольной группе (11,6%, 95% доверительный интервал (ДИ) 6,3-19% у пациентов, получавших 1-ый режим терапии vs 14,5%, 95% ДИ 8,5-22,5% у пациентов, получавших 2-ой режим vs 14,3%, 95% ДИ 7,1-24,7% у пациентов, получавших 3-ий режим; р=0,79).
Ни один из случаев гиперлактатемии не сопровождался клиническими проявлениями. У абсолютного большинства детей была отмечена нормализация данного показателя к 6 месяцу жизни и только у 3 сохранялась персистирующая гиперлактатемия.
На основании полученных данных авторы заключают, что гиперлактатемия, хотя является относительно нередким явлением у детей, рождённых ВИЧ-инфицированными матерями, не имеет значимой связи с приёмом аналогов нуклеозидов. По мнению исследователей, концентрация лактата в плазме крови не является специфическим и чувствительным маркером митохондриальной токсичности и не может использоваться в рутинной практике в качестве скринингового показателя.
Ekouevi D.K., Toure R., Becquet R., Viho I., Sakarovitch C., Rouet F., et al.
Serum Lactate Levels in Infants Exposed Peripartum to Antiretroviral Agents to Prevent Mother-to-Child Transmission of HIV: Agence Nationale de Recherches Sur le SIDA et les Hépatites Virales 1209 Study, Abidjan, Ivory Coast.
Pediatrics 2006; 118(4):e1071-7.
